Модификация политического конфликта в России

Политический конфликт в нынешней России — логическое продолжение и выражение экономического, социального и идеологического конфликтов. И так же, как ситуацию в социально-экономических отношениях невозможно отнести к какой-либо описанной в научной литературе системе конфликтов, так и политический российский конфликт было бы неточно отнести к классическому классовому и постклассовому конфликту, ярко выраженному структурно-функциональному, либо только к конфликту — «аномии», форме реализации демократии или же порожденному исключительно авторитаризмом и бюрократизмом в управлении общественными процессами. Политическое общество в России — это политический урод, в котором эклектически сожительствуют элементы разрушенной советской системы и остовы полудемократической и полуавторитарной системы западноевропейского буржуазного типа. Общество перегружено политическими противоречиями антагонистического и неантагонистического характера, о чем свидетельствует разноликость нынешней оппозиции политике режима. В ее рядах коммунисты и партия Явлинского, антикоммунистическая по сути, опирающаяся на класс «новых русских», избирательный блок «Власть народу» и коалиция промышленников и банкиров с независимыми профсоюзами, Конгресс русских общин и «Союз патриотов», включающие в себя отставных генералов с противоположными политическими взглядами. Ясно, что оппозиция коммунистов и их союзников по отношению к режиму — это антагонистическое противоречие, выражающееся в непримиримом конфликте. Он исключает компромисс по основному вопросу — о самом существовании установившегося после сентябрь-октябрьских событий 1993 г. политического строя — «демократической диктатуры», воплощенной в верховенстве и по сути неограниченности единоличной власти Президента РФ. Оппозиция же партий, относящих себя к демократическим, неантагонистична; конфликт (если он цроявляется) с политикой Президента и его правительства не затрагивает основы режима, а распространяется на тактику проводимой капитализации страны, связан в большей мере с борьбой за высшие этажи государственной власти, с неудовлетворенностью деятельностью отдельных персоналий, занимающих эти этажи. Для неантагонистической оппозиции блок коммунистов так же враждебен, как и для «партии власти». В программных, предвыборных заявлениях тех, других и третьих можно найти отдельные общие тезисы, например, о необходимости создания единства России как государства, о социальной защите бедных. Тем не менее полярность позиций проправительственных и антиправительственных блоков заключалась в их существа. И все же характерен тот факт, что большинство блоков и партий стремились дистанцироваться от «партии власти» (блок «Наш дом Россия»), объявляли ее своим политическим противником. Это, безусловно, отражало политические умонастроения общества, подавляющей его части, свидетельствовало о наличии основного политического противоречия между большинством общества и государственной властью на всех уровнях. Согласно материалам Всероссийского центра изучения общественного мнения, в начале 1995 г. была зафиксирована резкая оппозиция в обществе по отношению к реформам в целом, проводимым под руководством Президента РФ; усиливалась критика деятельности властей вообще, чья политика вела к дальнейшему снижению жизненного уровня населения, к возникновению новых острых проблем. Стремление подстроиться под доминирующее общественное мнение избирателей заставляло даже такие партии, как «Демократический выбор России», отмежеваться по ряду важных вопросов от решений Президента и правительства.

Основное политическое противоречие российского общества многогранно. Оно, подобно большой реке, вбирающей в себя многие притоки, слагается из раз нообразных конкретных противоречий. В качестве первоначального следует назвать противоречие между сохраняющейся приверженностью значительной части населения, особенно старших поколений, к советским образцам политического поведения, к советским структурам и опыту и происходящей перестройкой самих основ политической организации, системы политического управления, политической идеологии и менталитета, осуществляющейся «сверху». Одобрение новой Конституции России лишь 1/3 частью зарегистрированных избирателей — достаточное подтверждение данного противоречия. Известны и другие факты. Более 74% опрошенных (в начале 1995 г.), по данным ВЦИСМ, сожалеют о распаде СССР. Даже в составе электората некоторых демократических партий более 40% респондентов высказываются за восстановление старой советской системы, считая, что это улучшит положение в стране. Проявлением основного противоречия выступает также несоответствие ожиданиям граждан либеральной политики государства, отказавшегося от обязанности обеспечивать функционирование и развитие каждого элемента жизнедеятельности общества, благосостояние его членов и заменившего эту обязанность задачей создания политических и правовых условий для самостоятельной деятельности всех общественных субъектов.

На фоне основного политического противоречия разворачиваются и другие, частные, противоречия: между властями и оппозиционными партиями; между ветвями власти; между новой и старой элитами; между федеральной властью и субъектами федерации; между партиями и движениями и т. д.

Характерная особенность политической диалектики нынешней России состоит в том, что, несмотря на отрицательное общественное мнение по отношению к режиму, правительству и Президенту, в стране в настоящий момент нет сплоченного организованного большинства населения, руководимого какой-либо партией, открыто противостоящего режиму. Хотя произошла и стабильно удерживалась (до декабрьских 1995 г. выборов) четкая структуризация электората, однако она не поляризована по классовым признакам. Последние проявляются, но лишь частично. По данным фонда «Общественное мнение», 21% электората принадлежал демократической оппозиции, 23% — коммунистам и патриотам, 12% — центристским блокам и партиям, 44-45% населения составляло «молчаливое» большинство, отказывающееся принимать участие в голосовании.

В настоящее время фиксируется в основном Не классовый, а смешанный состав электората у подав ляющего большинства избирательных блоков. Так, первоначально поддержали «Наш дом Россия» две весьма разные части общества: молодые, образованные люди с доходом выше среднего уровня (это специалисты, предприниматели, военнослужащие) и пожилые люди с уровнем образования и доходов, находящимися ниже среднего. В числе поддерживающих «партию власти» — часть рабочих. Исследования показали, что ориентация на этот блок еще не приобрела классовую окраску, но политический профиль блока начал прорисовываться. Он не выходит за пределы традиционного либерально-демократического направления, потому и первоначально охарактеризован как правоцентристский. Отмечается также его неоднородность, наличие в нем противоречий. Будучи явно верхушечным, созданным административно-нажимным путем, выступая в качестве основного предвыборного «тарана» режима, блок не удовлетворяет требованиям тех, кто связывает с ним надежды на поворот политики в сторону интересов обнищавших масс.

Смешанным в социальном плане и разноликим в идеолого-политическом выглядит избирательный блок ЛДПР (партия Жириновского). В составе его электората часть люмпенизированных социальных групп, стимулируемых на активное политическое поведение острым кризисом, рабочие промышленных предприятий преимущественно пожилого возраста, некоторые группы пожилого сельского населения, часть криминализованных коммерческих структур и военнослужащих, патриотически настроенных и недовольных положением в РА. Основные положения избирательной платформы ЛДПР включают соответственно некоторые положения, отвечающие интересам большинства (или, по крайней мере многих) слоев населения. Например: «Покончить с организованной преступностью в течение нескольких месяцев»; «Провести приватизацию в интересах всех граждан России. Ограничить власть чиновников» и др.

В программах ряда блоков можно было встретить положения социалистического толка, требования возродить отдельные элементы и институты советского времени, в частности, «восстановить управляемость экономикой», «отдать власть народу», «сохранить общественную собственность на землю» и др. Эти блоки с более выраженной классовой окраской. Таково объединение «Аграрная партия России», в платформе которого сформулирована задача мирного завоевания власти с целью «возрождения крестьянства как класса», решительно отвергаются все реформы последних 4 лет. В главном носит классовый характер программа блока КПРФ, хотя и в ней содержатся отдельные принципиальные положения, соответствующие общенародным интересам. То и другое отражено в основных предвыборных лозунгах КПРФ: «Россия, труд, народовластие, социализм!»

Описанные противоречия далеко не все выражаются в настоящее время в виде открытых конфликтов; лишь оппозиция, причем левой ориентации, находится в состоянии постоянного конфликта. Другие противоречивые политические силы пребывают в латентном конфликтном взаимоотношении, которое лишь спорадически прорывается в явный конфликт. Состояние конфликта между исполнительной властью и законодательной, а также рядом политических партий возникло в связи с началом военных действий в Чечне. В этом противостоянии были налицо все признаки конфликта: самоидентификация и четкое размежевание политических позиций сторон; манифестирование противоположных целей; стремление оппозиции опровергнуть легитимность предпринимаемых правительством и Президентом акций; аппеляции сторон к общественному мнению и поиск поддержки у различных слоев населения; развертывание антиправительственной пропагандистской кампании СМИ и пр. Конфликт пересек границы РФ: на стороне противников военной акции РФ (а по существу — защитников дудаевского режима) оказались европейское политическое сообщество и многие другие международные организации. Причем, что характерно: никто из «борцов» за права чеченского народа почему-то не выступал в защиту прав русского населения в Чечне, которое подвергалось буквально геноциду. Острота данного конфликта стала спадать, как только начались мирные переговоры в Чечне. Парадоксальность описанного конфликта состоит в том, что он возник между политикой режима и партиями, его породившими и являющимися его постоянными союзниками («Демвыбор России» и др.). Это свидетельствует о противоречивости политической базы режима, хотя и неантагонистической.

Итак, многообразие и разнородность политических конфликтов в России как по своим источникам, так и по предмету, как по социальной окраске, так и по идеологической основе — характерная черта политической диалектики. Общество расколото, но в рамках сохраняющегося единства страны, государства. Однако политическая система далека от состояния целостности. Источниками конфликтов являются: политический режим и его политика, взаимодействие составляющих власть институтов, неоднородность и противоречивость политической культуры населения (сосуществование советской и постсоветской субкультур), неоднозначный характер перехода к демократии, отягощенность этого процесса тенденцией к элитарной ее форме. Становление демократии оказывается не тождественным развитию подлинного народовластия: значительные группы народа отчуждены от власти.

Обозревая политический процесс в России последних лет, можно отметить некоторые особенности развития и регулирования политических конфликтов. На первом плане — постоянный, глубокий и острый конфликт между президентским режимом, в целом установившейся постсоветской политической системой, и противостоящей ей коммунистической оппозицией, организованной в партии и представленной в Федеральном Собрании, а также в представительных органах власти некоторых регионов, городов, районов. Ясно, что в рамках нынешнего режима разрешение данного конфликта реально невозможно. Уже имели место взрывы насильственного противоборства власти и оппозиции — несанкционированная первомайская (1993 г.) демонстрация в Москве, октябрьские (1993 г.) события. Тем не менее как со стороны властей, так и оппозиции предпринимаются усилия, направленные на перевод конфликта в легитимное конституционное русло. Отработка законодательной базы избирательных кампаний, функционирования политических партий, отказ последних от методов вооруженной борьбы против конституционного строя, заключение договора о согласии между властями и общественно-политическими объединениями (правда, коммунистические партии вместе с отдельными демократическими движениями его не подписали) — все это существенные шаги по пути мирного развития и регулирования основного политического конфликта. Они могут продолжаться и далее, поскольку большинство общества (кроме явно экстремистских сил) не желает развязывания вооруженного противоборства в обществе. Теперь все зависит от поведения как партий, так и главным образом властей.

Как позитивный факт, свидетельствующий о становлении демократических правил регулирования конфликта, надо рассматривать овладение партиями и блоками культурой ведения предвыборной политической борьбы. Конечно, этот процесс только начался и тем не менее уже накладывает свой отпечаток на всю панораму противоречий политической жизни. Партии, вступившие в политическую борьбу, не угрожают друг другу применением силы, а разработали и реализуют определенный арсенал политических, идеологических и психологических средств воздействия и на противников и на избирателей с целью привлечения их в состав своего электората. Кроме тщательной разработки предвыборных платформ, полных критики настоящего и радужных обещаний на будущее, в пропагандистские материалы включены: анализ деятельности партий — конкурентов или идейных противников во фракциях Госдумы, в органах власти субъектов Федерации, описание электората, анализ идейных и политических союзников, источников финансирования, характеристика слабых и сильных сторон конкурентов и противников, имиджа лидеров, взаимоотношений со средствами массовой информации, ну и, конечно же, прогноз перспектив и шансов на победу в выборах. К сожалению, мы не нашли в аналитических обзорах «Кто есть кто?» описаний стратегии и тактики борьбы той или иной партии. По-видимому, в этом вопросе еще нет хороших наработок. Обращает на себя внимание лишь содержащийся в аналитических материалах КПРФ краткая характеристика тактики поведения лидера ЛДПР Жириновского. Вот его некоторые приемы борьбы: «шокировать публику своей предельной откровенностью, что ассоциируется с честностью и гарантией выполнения обещаний»; «постоянно подчеркивать, что я не был у власти и потому мне можно верить: я не из бывших и не из нынешних»; «не ассоциировать себя с непопулярными образцами поведения типа диссидентства и т. д., что до сих пор не очень поощряется в России, скорее воспринимаясь как предательство»; «постоянная откровенная самореклама своего образования, своих поездок по миру, знание языков»; «умение сыграть на сочувствии...» и т. д.

Партии и блоки привлекают в свои ряды, скорее для рекламы, популярных деятелей искусства, отставных опальных генералов и т. д. Нельзя не отметить и того, что пока в политической борьбе сохраняются традиционные административно-нажимные методы и применяемые «партией власти» манипуляции общественным мнением путем принятия накануне выборов популистских решений. Набирает обороты и тактика подкупа избирателей кандидатами и блоками, представляющими российский капитал.

В предвыборной борьбе аккумулируются все политические противоречия и конфликты. Но это вовсе не означает, что многие из них не оказывают самостоятельного влияния на политических процесс. Системный кризис порождает то одни, то другие конфликты между ветвями власти и субъектами Федерации, между группировками властвующей элиты, так или иначе взаимодействующими с конфликтом между режимом и непримиримой оппозицией (усиливающими или ослабляющими его). Будет ошибкой не учитывать влияния внешних (международных) конфликтов на внутренние политические отношения.

Политической практикой и теорией выработаны некоторые всеобщие формы и способы предотвращения, регулирования и разрешения политических конфликтов. В их числе — компромисс и консенсус.

Компромисс (от лат. compromissum) в словарях определяется как соглашение на основе взаимных уступок. В политике компромисс означает «уступку некоторых требований, отказ от своих требований в силу соглашения с другой партией».

Различают компромиссы вынужденные и добровольные. Первые с неизбежностью навязываются сложившимися обстоятельствами. Скажем, соотношением политических сил явно не в пользу тем силам, которые идут на компромисс. Или же общей ситуацией, угрожающей существованию противоборствующих сторон. Например, смертельной опасностью термоядерной войны, если она когда-либо будет развязана, для всего человечества. Вторые, то есть добровольные, компромиссы заключаются на основе соглашения по определенным вопросам и соответствуют какой-то части политических интересов всех взаимодействующих сил. На основе таких компромиссов создаются разнообразные партийные блоки и политические коалиции.

Теоретико-методологической основой компромиссов служит положение диалектики о сочетании противоположностей как формы регулирования и разрешения социальных противоречий и конфликтов. Политической и идеологической базой является общность некоторых интересов, идеологических ценностей, политико-правовых норм (так называемых общих правил игры) как предпосылок взаимодействия политических сил и институтов. В случае добровольного компромисса имеет место общность основных взглядов, принципов, норм и стоящих перед взаимодействующими силами практических задач. Компромисс осуществляется во имя достижения общих стратегических целей по вопросам тактики политических действий и урегулирования конфликта.

Если же компромисс носит принудительный характер, то он может состоять:

а) во взаимной уступке по отдельным вопросам во имя обеспечения баланса частных интересов и целей (если инициатива заключения компромисса исходит от одной из находящихся в состоянии конфликта сторон); б) в объединении усилий всех конфликтующих сторон для решения некоторых коренных вопросов, связанных с их выживанием (если инициатива к компромиссу обоюдная). Убедительным примером подобной модели компромисса служит общее стремление в настоящий момент суверенных государств, входивших в Советский Союз, к заключению соглашения с целью обеспечения единого экономического пространства.

Разумность в политике несовместима с требованием экстремистских радикалов — «никаких компромиссов», равно как с противоположной установкой идти на любые компромиссы. Никакой компромисс не может быть оправдан, если он не служит достижению приоритетных для большинства общества целей и в то же время лишает меньшинство возможности защищать свои политические взгляды и интересы. Компромиссы, естественно, исключаются между враждебными по всем направлениям политическими силами: скажем, между антинародными экстремистскими силами, толкающими нашу страну к катастрофе, и демократическими силами, осуществляющими обновление российского общества. Существуют, к сожалению, конфликты, в основе которых лежат эмоции и стереотипы оценок и мышления. Здесь также невозможны компромиссы. Противоположные стороны не способны даже слушать друг друга. К таким конфликтам относятся межнациональные конфликты, которые наиболее опасны для человечества.

Технология политических компромиссов достаточно сложна, во многом уникальна, но все же в ее структуре есть нечто повторяющееся, универсальное. Таковы некоторые способы согласования политических интересов и позиций: консультации, диалог, дискуссии, политическое партнерство и сотрудничество.

Использование их позволяет выявить общие ценности, если таковые существуют, обнаружить совпадение взглядов по тем или иным вопросам, помогает вскрыть те позиции, по которым конфликтующим сторонам необходимо идти на уступки, выработать взаимоприемлемое соглашение о «правилах игры», или иначе, нормах и методах дальнейших политических действий с тем, чтобы обеспечить надлежащий баланс интересов и тем самым урегулировать конфликт. Технология компромиссов — это искусство в политике, которым владеет каждая политически зрелая и демократическая по своей природе партия и всякий действительно демократический институт власти.

Одним из существеннейших способов взаимодействия политических сил, в том числе в конфликтных ситуациях, является консенсус. Смысл данного термина (от лат. consensus) — выражение согласия с аргументами противника в споре. В отечественной политологической литературе и политической практике он лишь недавно получил широкое распространение. В зарубежной же политической науке понятие консенсуса одно из главных, кстати сказать, многозначных. Им обозначается то или иное общественное и политическое согласие относительно правил разрешения конфликтов, а также характер современной западноевропейской демократии («консен-сусное» общество).

Для оценки степени консенсуса в конкретном обществе предлагаются три основные параметра: система правил и регулирующих механизмов разрешения политического конфликта; природа конфликтов, возникающих внутри данной системы; наконец, методы разрешения этих конфликтов10. Оценивая уровень консенсуса по отмеченным критериям, политологи относят одни страны к «консенсусным» системам, другие — к «конфликтным» обществам. В числе первых называются скандинавские страны, характеризующиеся продолжительным существованием парламентского правления, отсутствием «антисистемных» партий, выступающих против господствующих политических режимов, а вследствие этого и низким уровнем конфликта относительно осуществления власти в государстве в данный момент.

Итак, политический консенсус как способ взаимодействия политических субъектов (сил) представляет собою их согласие относительно: а) принципов функционирования политической системы, что воплощается в демократических системах власти и управления обществом (назовем это условно системным консенсусом); б) правил и механизмов, регулирующих разрешение конкретных политических конфликтов. Политический консенсус может быть охарактеризован с содержательной стороны (качественный аспект) и уровня достижения — степень консенсуса (количественная сторона).

Консенсус становится принципом взаимодействия политических сил в системах, основанных на демократических началах. Поэтому степень консенсуса — показатель развитости политической демократии. Естественно, что ни авторитарные, ни тем более тоталитарные режимы не предполагают обращения к рассматриваемому методу разрешения социальных и политических конфликтов.

Молодая российская демократия в свое время станет консенсусной. Пока же задача достижения широкого народного согласия и консолидации общества — самая важная и острейшая из всех, какие стоят в программе его обновления.

Технология достижения консенсуса — особая проблема. Она, по-видимому, не проще, а сложнее технологии компромиссов. Существенными элементами этой технологии являются: а) анализ спектра политических интересов и выражающих их политических сил, вышедших на общественную арену в данных условиях; б) выяснение полей тождества и различия, объективного совпадения и противоречия приоритетных ценностей и целей действующих политических сил; обоснование общих ценностей и приоритетных целей, на основе которых возможно согласие; в) системная деятельность институтов власти и общественно-политических организаций с целью обеспечения общественного согласия относительно’ норм, механизмов и путей регулирования политических отношений и достижения тех целей, которые признаны общезначимыми.

В деятельности прошлых и нынешних политических элит и органов власти нелегко обнаружить отмеченные необходимые элементы политической тактики. Попытки отрывочных, бессистемных констатации происходящих событий, игнорирование опасных последствий нарастающего раскола общества и политических сил, стремление действовать в русле старых стереотипов и. способность объективно понять реальную ситуацию и противоречивые тенденции политического процесса — все это усиливает системный кризис. Только общенародный консенсус на основе ценностей, приемлемых для большинства народа, обеспечит изменение характера нынешнего политического процесса и поможет преодолеть разгоревшийся кризис.