Бодрийяр (Baudrillard) Жан (p. 1929) - французский эстетик, культуролог и социолог. Преподает социологию в Парижском университете. Снискал себе несколько двусмысленные титулы мага постмодернистской сцены, гуру постмодерна, Уолта Диснея современной метафизики, "меланхоличного Ницше", подменившего сверхчеловека "смертью субъекта". Именно "поп-философская", мнимо-поверхностная рекламная упаковка концепции Бодрийяра обеспечила ей близость к постмодернистскому искусству и была более органично и непосредственно воспринята им, чем теоретический опыт "парижской школы" (Ж. Деррида, Ж. Лакан, Ж. Делёз, Ж.-Ф. Лиотар, Ю. Кристева, Ц. Тодоров и др.). Постструктурализм и постфрейдизм этой школы мысли, несомненно, заложили философско-эстетические основы постмодернизма, однако его художественная практика, возникшая и бурно развившаяся в США, долгое время оставалась без их теоретического рассмотрения. "Модный", "легкий" Бодрийяр со своей концепцией симулакра, обращенной непосредственно к новейшему искусству, отчасти заполнил эту лакуну. Термином "симулакр" Бодрийяр оперирует с 1980, когда начинается постмодернистский этап его творчества, во многом подготовленный ранними трудами, посвященными своего рода социологическому психоанализу вещей и общества потребления. Доминантой являлась роль культуры в повседневной жизни, вещь-знак. В духе леворадикального протеста Бодрийяр критикует эстетику общества потребления, чутко подмечая усталость от переизбытка - как в потреблении, так и в производстве вещей-объектов, доминирующих над субъектом. Предлагая семиологическую интерпретацию структуры повседневной жизни, он подразделяет вещи на функциональные (потребительные блага), нефункциональные (антиквариат, художественные коллекции) и метафункциональные (игрушки, роботы), подчеркивая, что новое поколение выбирает последние. Симулакр - своего рода алиби, свидетельствующее о нехватке, дефиците натуры и культуры. Утрачивается принцип реальности вещи, его заменяют фетиш, сон, проект (хэппенинг, саморазрушающееся и концептуальное искусство). Нарциссизм вещной среды предстает симулакром утраченной мощи. Человек вкладывает в вещь то, чего ему не хватает. А так как пределов насыщения нет, культура постепенно подменяется идеей культуры, знаковой прорвой. Сопоставляя классическую и постмодернистскую эстетику, Бодрияйяр приходит к выводу об их принципиальных различиях. Фундамент классической эстетики как философии прекрасного составляют образованность, отражение реальности, глубинная подлинность, внутренняя трансцендентность, иерархия ценностей, максимум их качеств, различий, субъект как источник творческого воображения. Постмодернизм, или эстетика симулакра, отличается внешней "сделанностью", поверхностным конструированием непрозрачного, самоочевидного артефакта, лишенного отражательной функции; колич. критериями оценки; антииерархичностью. В ее центре - объект, а не субъект, избыток вторичного, а не уникальность оригинального. В трудах Б. 80-90-х гг. все явственнее звучит обеспокоенность, вызванная утратой искусством своей специфики, необратимой деконструкции художественной ткани, стереотипизацией симулакров. Характеризуя постмодернистский проект как тактику выживания среди обломков культуры, Бодрийяр, критикует его инертность, нигилистичность, отсутствие теоретического якоря. В сложившихся обстоятельствах необходим выбор стратегии. Бодрийяр анализирует три стратегические модели - банальную, ироническую и фатальную. Банальная линия связана со стремлением более умного субъекта контролировать объект, реально властвовать над ним - она ушла в прошлое. Ироническая позиция основана на мысленной власти субъекта над объектом. - она ирреальна, искусственна. Наиболее продуктивной Бодрийяр представляется фатальная стратегия, когда субъект признает дьявольскую гениальность объекта, превосходство его блестящего цинизма и переходит на сторону этого объекта, перенимая его хитрости и правила игры. Объект долго дразнил субъекта и, наконец, соблазнил его.Порывая с классич. декартовской философией субъекта, Бодрийяр. создает свой вариант неклассической эстетической теории, вдохновляясь патафизикой А. Жарри, абсурдизмом Э. Ионеско, идеями А. Батайя о творческом выходе Я за свои пределы. Концепция Бодрийяра лишена хеппи-энда. Постмодернистская эстетика соблазна, избытка знаменует собой, по его мнению, триумф иллюзии над метафорой, чреватый энтропией культурной энергии. Полемизируя с М. Фуко, Р. Бартом, Ж. Лаканом, Ж. Деррида, Ж. Делёзом, Ж.-Ф. Лиотаром, Б. тем не менее остается в рамках постструктуралистской эстетики, хотя и вносит в нее такие новые понятия, как симулакр, соблазн, экстаз, ожирение и др. Он одним из первых почувствовал, что избыточность, "переполненность" постмодернистской эстетики являются, возможно, теми признаками адаптации эстетического к изменившимся условиям бытования культуры, которые дают дополнит, возможности ее выживания.Эстетич. концепция Б. оказала влияние на художественную практику симулационизма (X. Стайнбах, Д. Куне) и феминизма (С. Шерман, Ш. Левин, Б. Крюгер). Соч.: Le systeme des objets. P., 1968; La societe de consommation. Ses mythes. Ses structures. P., 1974; De la seduction. P., 1979; Simulacres et simulations. P., 1981; Les strategies fatales. P., 1986; Amerique. P., 1986; Cool Memories. 1980-1985. P., 1987; Система вещей. М., 1995.Лит.: Kellner D. Jean Baudrillard. From Marxism to Postmodernism and Beyond. Stanford, 1989; Gils W.Y. van. Het obscene lot. Rotterdam, 1990.