§2. Логико-интуитивное и формализованное моделирование

При всем многообразии подходов к применению прикладного моделирования в сфере изучения политических отношений необходимо учитывать, что качество отражения реального объекта неизменно зависит от структурной упорядоченности включенных в нее элементов и взаимосвязей. Уровень эффективности конкретной модели определяет то, насколько совокупность наблюдаемых явлений, зафиксированная во взаимосвязи с операционштизиру-ющими их отношения гипотезами, отвечает критериям полноты, компактности, непротиворечивости и экспликативности.

Принято считать, что процесс моделирования состоит из двух основных стадий. В рамках первой из них определяется объект моделирования и информационное обеспечение исследования. В рамках второй — операционализация имеющейся информации, варианты которой постоянно совершенствуются. Проблемы, характерные для первой стадии моделирования, во многом уже обсуждались в предыдущих главах. Что касается операционализации информации, то этот процесс проходит три взаимосвязанных, но одновременно самостоятельных этапа: логико-интуитивный анализ, формализацию и квантификацию. Соответственно выделяются и три класса моделей: содержательные, формализованные и квантифи-цированные, каждый из которых может выступать и как составная часть комплексного проекта, и как итоговый результат менее масштабной разработки.

Логико-интуитивный анализ — это, по существу, традиционная исследовательская практика, в ходе которой специалист, используя свои знания, логику и интуицию, создает модель изучаемой ситуации или процесса. Как правило, эта модель конструируется на основе систематизации содержательных понятий, тесно связанных с предметной спецификой изучаемого явления и эмпирическим массивом относящихся к нему информационных данных.

Примером такой аналитической модели может служить систематизация проблематики международных переговоров, предложенная Ф. Айклом. Его система выделяет следующие основные типы переговоров: о продлении, о нормализации, о перераспределении, о создании новых условий. Их внутренние составляющие автор систематизирует следующим образом: предмет спора, основные характеристики процесса переговоров, последствия затягивания переговоров, последствия достижения соглашения. Особая графа выделяется для анализа побочных последствий переговоров. Вся систематизация сведена в табл. 2.

Вместе с тем с помощью подобных моделей очень сложно следить за серьезными изменениями, происходящими в исследуемом объекте. Для перехода к решению задач слежения или последовательного наблюдения за обстановкой необходима формализация содержательной .модели. Формализация предусматривает преимущественно графическую форму представления материала и повышение его компактности путем отображения явлений (объектов) с помощью символов.

Для иллюстрации процесса преобразования содержательной модели в один из простых вариантов формализованной можно сослаться на пример прикладного анализа переговорного процесса, предложенного А. Загорским и М. Лебедевой1. На этапе создания содержательной модели экспертами устанавливаются все возможные варианты переговорного решения проблем, каждый из элементов этих вариантов рассматривается с точки зрения соответствия интересам и целям участников переговоров, полученные оценки используются для определения области достижения возможного соглашения. В итоге содержательная модель представляет собой последовательное описание и группировку важнейших характеристик конкретного переговорного процесса, но не позволяет осуществлять синхронное наблюдение за постепенно формирующимися тенденциями.

Обеспечение такого наблюдения может быть достигнуто путем элементарной формализованной классификации эмпирических данных. Для этого выделенные при построении содержательной модели понятия (категории) сводятся в матрицу, позволяющую сопоставить варианты решения проблем и целей государств—участников переговоров (табл. 3).

Сопоставление приоритетов отдельных участников переговоров позволяет выявить те варианты (и их элементы), которые в той или иной степени могут быть приемлемы для всех или большинства государств. При этом вероятная зона компромисса включает те варианты, которые для всех или большинства участников наиболее, в целом или относительно приемлемы. Результаты аналитической обработки данных формализованной модели представляются в виде итоговой таблицы, которая может служить основой для заключительных выводов и прогнозов (табл. 4).

Описанная выше аналитическая процедура, проводимая путем поэтапной трансформации содержательной модели переговорной концепции и ее преобразования в простую формализованную модель переговорного процесса, способствует выявлению наиболее компромиссных вариантов договоренностей и достижению балан-

1 Загорский А. В., Лебедева М. М. Теория и методология анализа международных переговоров. М, 1989. С. 7].

Изучение политических ситуаций с позиций прикладного моделирования интересов участников переговоров. В целом она обеспечивает также существенную оптимизацию наблюдения за развитием переговорного процесса.

Интересным примером последовательного применения содержательного логико-интуитивного и формализованного моделирования является одна из отечественных разработок последних лет в области исследования международных переговоров1. Небольшой по масштабам проект состоит из трех разделов, первый из которых излагает общие концептуальные представления о переговорной проблематике, а два других формализуют и структурируют ее содержательные аспекты. В этой связи на основе соответствующих описательных пояснений предлагается системная типология международных переговоров (табл. 5).

1 См.: Власова М. Аналитическое моделирование типов международных переговоров // Вести. МГУ. Сер. Социология и политология. 1999. № 1.

В дальнейшем включенная в описание типологии международных переговоров информация структурируется и преобразуется в графическую форму. Вся ее проблематика соподчиняется посредством ориентированных связей, отражающих направленность информационных потоков (схема 3), что создает условия для последующего придания элементам формальной модели количественных значений.

Наглядность, структурная упорядоченность и потенциальная возможность квантификации являются очень важными характеристиками не только приведенной выше модели, но и формализованных моделей как класса методического инструментария. Обладая весьма высоким аналитическим потенциалом, формализованные модели, однако, также не в состоянии полностью обеспечить слежение за изменением внешнеполитических ситуаций и существенных колебаний динамики международных процессов. Эта задача обычно решается на этапе квантификации разделов формализованной модели и ее преобразования в квантифицированную.

Примером квалифицированной модели может служить модель, предложенная Т. Саати для оценки процесса взаимного контроля и достижения соглашений между конфликтующими субъектами международных отношений. На основе сочетания системного анализа, математической техники исследования операций и кибернетического подхода автору удалось построить, по крайней мере в первом приближении, экспериментальный «образ искусственной реальности», отражающий большинство свойств крупных международных конфликтов. Но познавательное значение этой методики значительно шире, поскольку она позволяет при наличии системы слежения за событиями оценивать темпы эволюции отдельных факторов, формирующих международную конфликтную ситуацию, помогает на ранней стадии обнаружить те из них, которые будут оказывать растущее воздействие на формирование конкретных ситуаций не только на современном этапе, но и в будущем.

Автор выдвигает следующие требования к построению квалифицированных моделей такого класса. Во-первых, проработать концептуальную схему, подлежащую квантификации и способную отразить большинство свойств реального конфликта (или иного динамичного объекта наблюдения). Во-вторых, точно описать вводимые переменные и единицы их измерения, при этом поведение объектов наблюдения должно быть выражено количественно. В-третьих, моделируемая в ходе эксперимента ситуация должна разлагаться на ряд более простых экспериментальных ситуаций, которые по возможности должны быть либо предварительно изучены, либо близки к уже изученным1.

Теория игр в изучении политических отношений стала разрабатываться с 40-х годов XX в. и нашла применение в анализе широкого спектра ситуаций и процессов — от гонки вооружений до сотрудничества в урегулировании международных конфликтов, а

Саати Т. Математические модели конфликтных ситуаций. М.,' 1977. С. 275.

по масштабу охвата — от двусторонних простых типов взаимодействия до многосторонних многошаговых, что привело к использованию компьютерного моделирования. В качестве исходных игровых моделей, которые широко применяются сегодня, можно выделить три основных вида: игра «Равновесие Нэша», игра «Цыпленок» (или «Петухи») и игра «Дилемма заключенного». Теория игр имела значение для развития исследований политических отношений, поскольку, рассматривая взаимодействие типа стимул—реакция, экспериментально подтвердила необходимость перехода от понимания политики в терминах силы к более нюансированным ориентирам анализа, в частности учету психологических факторов. Поэтому она стала достаточно широко использоваться для исследования переговоров, конфликтов и международных режимов. Например, исследуя на основе «Дилеммы заключенного» советско-американское противостояние периода «холодной войны», Р. Аксельрод с помощью компьютерной имитации показал, что кооперационная многошаговая игра возникает после значительного числа повторения простых некооперационных игр, т.е. сотрудничество возникает при осознании долгосрочных интересов в контексте длительного взаимодействия акторов.

Квантифицированная модель искусственной международной реальности, предлагаемая Т. Саати, состоит из двух симметричных игр, в которых ходы делаются одновременно. Одна из них — игра с положительной суммой «дилемма заключенного», которая ориентирована на условное отражение международной экономики. Другая — игра с отрицательной суммой под названием «Петухи», которая напоминает противостояние двух стран, идущих на эскалацию в надежде, что их противник пойдет на уступки. Предполагается, что участники взаимодействия (стороны) могут вкладывать различные ресурсы для реализации каждого из вариантов развития событий (типов игры) и получать в каждом случае различные преимущества (схема 4). Средства, вложенные «голубыми», условно обозначены как «В», а средства, вложенные «красными», как «R». Игра состоит в том, что каждый игрок предлагает вкладывать определенный потенциал (сумму) в один из секторов на протяжении нескольких ходов. После каждого хода игроки могут вступать или не вступать в переговоры.

Таким образом, применение квантификации при создании игровой модели позволяет экспериментально определять количественные значения для факторов, влияющих на общую динамику двустороннего взаимодействия, а также характеристики отношений между игроками на каждом этапе развития ситуации.

Квантификация формализованных системных моделей и совершенствование их компьютерного обеспечения получили особое распространение в 70—80-е годы XX в. в связи с ростом популярности имитационных игр, рассматривавшихся как экспериментальная основа комплексного прогнозирования. Самыми известными проектами с применением аппарата теории игр стали модели «World II» и «World III», построенные на принципах системной динамики известными исследователями Д. Форрестером и Д. Медоузом.

Модель, создаваемая на принципах системной динамики, строится как «ирригационная система», в которой «барьеры» (ранговые переменные) регулируют течение процесса. Целью модели является описание не самого течения, а «барьеров» или критических точек перехода количественных изменений в качественные. В результате такого подхода становится возможным прогнозирование долгосрочных процессов с учетом изменений, происходящих на самых разных уровнях системы, поскольку изменения на одном уровне увеличиваются до критической точки, если происходит прорыв «барьера» на более высоком уровне.

В этих моделях прогнозировалось экономическое, демографическое, экологическое развитие мира на 150 лет вперед. Позднее К. Дойч разработал модель динамических взаимосвязей между экономикой, торговлей, внешней и внутренней политикой членов мирового сообщества, рассчитанную на двадцатипятилетнюю перспективу и получившую название «GLOBUS».

Модели «World II», «World III» и «GLOBUS» пользовались большой популярностью как методические образцы комплексных междисциплинарных исследований мирового развития. Однако достаточно быстро глобальные модели стали вытесняться менее широкими по своему охвату разработками, исследующими с позиций динамического моделирования только одномодульные процессы, например изменения сырьевых рынков, перспективы роста населения и т.д. Результаты более амбициозных проектов, несмотря на оригинальность задач и безупречную технику исполнения, часто были либо тривиальны, либо не поддавались практической верификации. Тем не менее, в самом конце XX в. обозначился новый всплеск интереса к глобальному прогнозированию, что предполагает продолжение методического поиска на основе динамических моделей.

Построение квалифицированных моделей различной сложности представляется достаточно конструктивным. Однако, по мнению некоторых исследователей, адекватная квантификация в сфере гуманитарного знания, в том числе в рамках прикладного моделирования международных ситуаций и процессов, не может быть применена без учета фактора системной нормативности моделирования как методического средства. Другими словами, обращаясь к моделированию, аналитик должен сделать выбор между эмпирическими и нормативными подходами к проведению исследования. В первом случае перед ним открываются самые широкие возможности обобщения фактологического материала и проведения междисциплинарного эксперимента с применением методов научного наблюдения, отработанных в сфере точных дисциплин. Во втором случае главную роль играет адекватный выбор теоретической основы исследования, которая позволит осуществить опера-ционализацию предметной фактологии в пределах, не изменяющих ее качественные характеристики.