Вьетнам

Не только в Китае, но и во Вьетнаме элитистская мобилизационная система превратилась в 80-е годы в бюрократический авторитарный режим. Вьетнамская мобилизационная система распалась, так как не смогла приспособиться к условиям мирного времени. После завершения 20-летней войны (1955—1975) за воссоединение нации, войны с Красными кхмерами (1977—1980) и борьбы против нападений китайской армии на северные границы Вьетнама (1979) руководство Коммунистической партии Вьетнама (КПВ) и его сторонники не имели политических ресурсов. Мобилизовать массы на войну оказалось проще, чем на послевоенное восстановление разрушенного хозяйства и модернизацию экономики. Государственные репрессии привели к неподчинению директивам центральных партийных органов. Из-за установленных правительством низких закупочных цен крестьяне отказывались поставлять зерно государству. Центральное правительство Вьетнама было не таким сильным, как китайское. В бедных, промышленно неразвитых районах преобладало натуральное хозяйство, центральные плановые органы не имели средств вывести экономику из застоя. Поэтому партийно-государственные круги взяли на вооружение более плюралистские, менее централизованные стратегии, способствующие нововведениям и одновременно позволяющие бюрократам сохранять руководящую роль в принятии экономических решений. Они боролись за превращение Вьетнама из поля битвы в рыночную площадь.

Идеологи КПВ всегда приспосабливали марксизм-ленинизм к национальным особенностям Вьетнама; по мере того как в 80-е годы набирал силу бюрократический авторитарный тип ведения политики, на первое место выходил национализм. Экономическое процветание нации стало более важной задачей, чем воспитание социалистической личности в духе альтруизма. Материальные стимулы были призваны дать толчок расширению экономического производства. Вьетнамский коммунизм предполагал прежде всего приверженность патриархальной семье. Взаимоотношения между правителями и управляемыми строились на базе личных связей, а не на элитизме. КПВ все еще претендовала на «руководящую роль» в политической системе, и, допустив общепартийную дискуссию по поводу плюрализма, запретила многопартийные выборы в Национальное собрание.

В структурном плане вьетнамский режим больше открыт для личных источников информации, необходимых для эффективного осуществления политики. Идеологические репрессии сократились, хотя полиция сохранила за собой полномочия подавлять неорганизованные оппозиционные выступления. По мере того как провинции и регионы получали больше политической самостоятельности, усиливалась децентрализация. В частности, на Юге партийные кадры, правительственные чиновники и частные предприниматели действовали весьма независимо от жесткого контроля Ханоя. Хотя КПВ и попыталась координировать действия правительства, ей пришлось столкнуться с крайней фракционной разобщенностью. Здесь, как и в Китае, шла борьба идеологических «пуристов» («красных») с более прагматичными технократами («специалистами»). Наиболее ортодоксальные марксисты-ленинисты стремились быстро построить социализм с помощью тактики элитистской мобилизации: централизованного государственного планирования, правительственного контроля над ценами, создания моральных стимулов для рабочих и введения кооперативной собственности на фермы и промышленные объекты. В отличие от них более прагматичные реформаторы, которые вошли в высший эталон власти в середине 80-х годов, полагали, что переход к социализму займет много времени. В промежуточный период правящему режиму следует установить «социалистическую демократию» с многоотраслевой товарной экономикой, соединяющей государственное планирование с действием рыночных механизмов. Реформаторы отдавали предпочтение программам, ставящим на первое место децентрализацию управления, осуществляемого специалистами, развитие легкой промышленности и сельского хозяйства, установление гибких рыночных цен, введение материального стимулирования (неравенства зарплат), частного надомного сектора, создание благоприятных условий для иностранных инвестиций.

После 1985 г. принятие решений в правительстве проходило под знаком прагматической стратегии децентрализации. - КПВ сформулировала общеполитическую линию. Долговременные планы намечались Государственной комиссией по планированию. После этого другие институты — как общественные, так и частные — брали на себя воплощение в жизнь общих директив. Данные структуры включали семейные фермы, производственные объединения, кооперативы, государственные предприятия, отечественные частные фирмы, а также зарубежные инвестиционные корпорации, работающие на основе создания совместных предприятий. Частные фирмы, главным образом семейные, занимались розничной торговлей, сельским хозяйством, сферой услуг и мелкими отраслями промышленности. Зарубежные корпорации из Тайваня, Гонконга, Франции, Австралии, Южной Кореи и Японии делали инвестиции в пищевую промышленность, лесное хозяйство, строительство отелей, развитие туристических регионов, добычу нефти, транспорт, телекоммуникации, сталелитейную и обрабатывающую отрасли промышленности. В условиях бюрократического авторитарного режима объектом контроля центрального правительства являлся более ограниченный спектр деятельности, чем в мобилизационной системе. Государство было уже не собственником всего капитала, а управляющей, направляющей и регулирующей силой на рынке. Государственные предприятия стали получать меньше субсидий; ставшие самостоятельными руководители зависели от прибылей. Повышение процентных ставок и девальвация валюты означали больший упор на рынок. Отпуск цен и расширение рыночной торговли снизили нехватку продуктов питания и потребительских товаров.

Руководители Коммунистической партии Вьетнама стремились установить более институционализированный и в то же время более адаптируемый режим. Важную роль стали играть управленцы, юристы, технократы и активные политики. Члены Национального собрания корректировали предложения министров, доводили до их сведения требования избирателей. Постоянный комитет Национального собрания рассматривал кандидатуры на. посты в правительстве; другие комитеты обсуждали бюджеты министерств. Выступая от лица инженеров, ученых и менеджеров, технократы способствовали развитию науки, технологий и методов рационального хозяйствования. Судьи также получили большую независимость от КПВ; они настаивали на необходимости институционализации стабильных правовых процедур и управленческих инструкций.

Несмотря на попытки институционализации, бюрократическая авторитарная система все еще имела слабый правовой фундамент. Между сферами компетенции партии и правительства не существовало четких функциональных разграничений. Например, партия осуществляла кадровую политику в отношении законодателей и высшего эшелона государственных служащих. Хотя КПВ претендовала лишь на разработку основных направлений, «генеральной линии» политики, зачастую она бралась за формулирование и даже осуществление тех или иных частных правительственных программ. Поэтому процесс проведения политики зашел в тупик. Уход от ответственности препятствовал эффективности действий. Расплывчатые законы относительно прав собственности, ипотеки, прав на землю, владения недвижимостью и сделок мешали нормальному функционированию рыночной экономики. Неэффективность политического курса являлась результатом неспособности создать необходимые институты с четко обозначенными нормативными обязанностями.

Коррупция в партийно-государственных кругах ослабляла легитимность режима. Даже если профсоюзы, крестьяне, частные университеты и пресса получили бы больше самостоятельности, они все равно оставались бы под контролем КПВ, ограничивающей их инициативу. Таким образом, граждане оказались отчуж-Дены от бюрократической авторитарной системы.

Высокий уровень безработицы, низкие темпы роста и инфляция также ухудшали отношение народа к правящему режиму. Ослабленный неразвитостью промышленной базы, недостаточной инфраструктурой, военной разрухой и отсутствием контактов с другими странами, а также торговым эмбарго США, Вьетнам не смог добиться таких же высоких темпов роста, как Китай в 80-е годы. Региональная автономия в принятии экономических решений привела к такой коррумпированности местных правящих бюрократов, что стала мешать повышению темпов роста. Неэффективные механизмы снабжения, хранения и спекуляция породили нехватку потребительских товаров, обостряя инфляционные процессы. Росту безработицы в городах способствовала демобилизация военных и отсталость промышленного сектора. Поэтому правительство Вьетнама вынуждено было создавать более благоприятные условия для отечественных частных предприятий и зарубежных инвестиционных корпораций, надеясь ускорить темпы развития, снизить безработицу и улучшить обеспечение потребительскими товарами повышенного спроса.

Коррумпированность чиновников была бедствием для экономики, соединяющей государственное планирование с рынком. Партийно-государственная элита покупала ресурсы, такие, как уголь, по назначенным Государственной комиссии по планированию низким ценам, а затем продавала их на рынке по гораздо более высоким ценам. Представители высшего эшелона власти и члены КПВ сдавали собственное жилье частным зарубежным корпорациям, получая огромную прибыль. Контролируя основные производственные ресурсы, партийно-государственная бюрократия могла преобрести потребительские товары, получить образование и медицинские услуги, не доступные рядовым вьетнамцам. Функционеры КПВ оказывали служебные услуги: выдавали лицензии своим клиентам. Вымогательства, взятки и другие проявления коррумпированности не только настраивали против них рядовых граждан, но и вызывали негодование высших партийных лидеров, бичевавших «бюрократическую болезнь»: высокомерие, элитизм, мандаринизм и некомпетентность.

Как и китайские партийно-буржуазные демократы, их вьетнамские коллеги не желали исправлять положение установлением более плюралистской согласительной системы. Вместо этого господствующей силой бюрократического авторитарного режима стали полиция, Народная армия Вьетнама и гражданская служба, контролируемые КПВ. Хотя экономический плюрализм процветал, политический плюрализм к началу 90-х годов еще не пробудился5.