Мягкие информационные технологии

Политтехнологи совсем недавно отказались от приемов жесткой политической пропаганды, предполагающей выраженную агрессивную тональность комментариев, хлесткие замечания в адрес оппонентов, откровенное упрощение информации, навязчивые повторения. Все эти грубые «геббельсовские» приемы в условиях демократии недостаточно эффективны. Как отмечает известный французский имиджмейкер Ж. Сегела, «политическая реклама, замаскированная под объективную новость... "стреляет" лучше, чем целая серия заказных публикаций».

Именно поэтому современные мягкие информационные технологии делают акцент на регулировании интенсивности раскрутки темы, на том, как отбираются сюжеты, кто дает интервью, какие задаются вопросы, что выносится на первый план, какие моменты «сглаживаются», т. е. вместо того чтобы прямо высказывать нужную точку зрения, действуют скрытно, отбирая, выделяя и подавая отдельные элементы информации.

Использование мягких технологий предполагает также формирование информационной повестки дня. Теория информационной повестки дня (ИПД) появилась еще в 1950-е гг. Б. Берельсон сформулировал основную ее идею весьма однозначно: определенные виды коммуникации, привлекая внимание аудитории к определенным темам, способны оказывать определенное информационное воздействие. Современные исследователи отмечают, что такое однозначное понимание влияния ИПД на аудиторию не соответствует реальности1.

Действительно, установление ИПД никогда не бывает сознательным волевым актом: оно происходит на пересечении усилий различных СМИ, государства, других политических институтов и подвержено воздействию неконтролируемых событий и внезапных кризисов. Первоначально кампания по подготовке ИПД порождает волну ожиданий общественности, но затем позитивная направленность этой волны может исчезнуть при любой неудаче. Сегодня установление ИПД связано прежде всего с конкуренцией СМИ, борющихся за внимание аудитории с помощью продуманной сетки вещания.

При этом нереализованные ожидания аудитории могут формировать негативное поле ИПД, в которое постепенно начинают втягиваться все новые и новые темы, что неминуемо ведет к кризису ожиданий. В случае появления в эфире какой-то новости, нарушающей комплекс ожиданий, также возникает информационный стресс, разрушающий первоначальный замысел ИПД. Но при всех отмеченных сложностях и нюансах ИПД все-таки может достаточно эффективно использоваться при освещении политических переговоров. Например, О. Добродеев — один из бывших руководителей ВГТРК — считал основой работы на телевидении способность вычленять главную новость дня и беспрепятственно ее освещать.

Несмотря на мягкость новых информационных технологий, они, несомненно, используют прием манипуляции общественным сознанием. Напомним, что слово «манипуляция» восходит к латинскому «manus» — рука. В «Толковом словаре русского языка» СИ. Ожегова оно интерпретируется как «сложный прием действия над чем-нибудь при работе руками, а также проделка, махинация». В словарях европейских языков это слово толкуется как обращение с объектами с определенными намерениями, целями (ручное управление, освидетельствование пациента врачом с помощью рук и т. д.). Именно отсюда произошло современное переносное значение слова — ловкое обращение с людьми как объектами, вещами. Оксфордский словарь английского языка объясняет манипуляцию как «акт влияния на людей или управления ими с ловкостью, особенно с пренебрежительным подтекстом, как скрытое управление или обработка».

Политтехнологи отмечают, что вся публичная политика сегодня строится преимущественно на эмоциях: именно возбужденные эмоции становятся проводником большинства манипулятивных воздействий. Эмоциями, наиболее часто эксплуатируемыми политиками, являются: потребность в любви и одобрении; чувство опасности; страх перед неопределенностью; престижные ценности; сексуальные инстинкты; чувство долга и справедливости; чувство вины.

Следует подчеркнуть, что манипуляция — это скрытое воздействие, которое не должно быть замечено: если же попытка манипуляции вскрывается, становится известной, манипуляция обычно прекращается. Природа манипуляции раскрывается через двойное воздействие — вместе с посылаемым открыто сообщением манипулятор отправляет адресату «закодированный» сигнал, надеясь на то, что этот сигнал разбудит в его сознании определенные, эмоционально окрашенные образы, которые нужны манипулятору. Следовательно, искусство манипуляции состоит в том, чтобы направить процесс воображения человека в нужное русло и тот не заметил скрытого эмоционального воздействия.

А. Н. Чумиков раскрывает механизм манипуляции с помощью СМИ, выделяя три основных этапа информационного воздействия:

•на первом этапе формируется несистематизированный и масштабный информационный поток («информационный вал»), регулярно направляемый на целевые аудитории;

•на втором этапе, когда доверие к разнообразным информационным материалам становится ощутимым, информация начинает носить выборочный, дозированный характер («сегментирование информационного потока»);

•на третьем этапе происходит расширенный обмен информацией со «своими» субъектами информационного поля и ограничивается информационный поток для «чужих» («информационное партнерство», «информационная закрытость»)1.

Чтобы «раскрутить» тему политических переговоров, обычно используются следующие «мягкие» манипуляционные приемы подачи информации в СМИ:

• сладкий контекст: публикуется серия репортажей, напрямую не связанных с фактом предстоящих переговоров, но с разных сторон отдающих будущую их тему как политически актуальную;

• закладывание шашек: проводятся публикации на смежные темы, которые затрагивают отдельные аспекты предстоящих политических дискуссий на переговорах в нужном ракурсе, чтобы позже они «сдетонировали» вместе с темой переговоров;

•завышение инфоповода: теме придается неоправданно высокий уровень сенсационности;

•кластеризация (членение); дробление темы переговоров на яркие значимые «осколки», которые можно обсуждать отдельно, каждый раз обращаясь к новому социальному слою;

•анимация (оживление): попытка взглянуть на политических лидеров как на яркие личности, подчеркнув «человеческое, слишком человеческое». Ницше);

•канонизация соцопроса: ссылка на «правильно» проведенный социологический опрос;

•канонизация фокус-группы: освещение мнений участников специально созданной фокус-группы;

•пластиковый эксперт (говорящая голова): публикация авторитетного мнения влиятельного политика;

•наш человек в толпе: интервью со «случайными» прохожими на улице;

•вокс попули: «глас народа» — глас Божий;

•искусственный спутник — любая знаменитость в фокусе обсуждаемых тем на переговорах;

•фальшивая утечка информации: ссылка на хорошо информированные анонимные источники.

Существует также несколько специальных информационных приемов для «заглушения» мнения оппонентов, среди которых наиболее эффективными считаются: «занижение инфоповода», или «информационная какофония» (окружение мнения оппонента смежными сюжетами), «цементирование» нежелательной темы с помощью окружения ее безличными схемами и графиками разных экспертов с противоположными позициями, в которых обычный гражданин не в состоянии разобраться.

В практике СМИ сегодня широко используются также методы подсознательного воздействия, когда отношение общества к тем или иным проблемам, поднятым на политических переговорах, формируется с помощью стереотипных представлений, которые внедряются в поток новостей, автоматически вызывая в массовом сознании либо отрицательную, либо положительную реакцию на конкретное событие. Как отмечает С. Г. Кара-Мурза, в современном обществе грубое силовое принуждение все чаще заменяется на информационное психологическое принуждение.

СМИ за многие годы отработали большое количество приемов для направленного подсознательного воздействия на общественное мнение, среди которых: скрытое информационное внушение, семантическое манипулирование, информационное отвлечение, эффект «срочности» политических сообщений, создание политического резонанса, «драматизация» политических событий, «образ врага», формирование политических стереотипов, политических мифов.

Распространенным в практике СМИ является метод семантического манипулирования, который, предполагая тщательный отбор и специальную компоновку понятий, вызывающих позитивные или негативные ассоциации, позволяет эффективно влиять на восприятие информации. Например: мы стремимся создать сильную, процветающую Россию, они — оккупанты и поработители; за нами — все прогрессивное человечество, за ними — олигархи и бандиты. Этот метод основан на четких ассоциациях и позволяет легко повлиять на человека в силу сложившихся у него стереотипных убеждений.

Метод отвлечения используется журналистами, чтобы отвлечь аудиторию от одной информации и переключить ее внимание на другую, поданную в максимально сенсационном виде. Цель новой информации — создать отвлекающую альтернативу и снизить актуальность предыдущей информации. Как замечает Кара-Мурза, сегодня политики и пресса постоянно меняют смысл слов и правила игры в зависимости от конъюнктуры.

Эффективным в современной журналистской практике методом внушения является создание резонанса, когда используется предрасположенность аудитории остро реагировать на различные расовые, национальные, религиозные ситуации: СМИ манипулируют националистическими стереотипами и негативными установками для провоцирования нужного восприятия темы переговоров. При этом часто бывает задействован механизм создания «образа врага», чтобы обеспечить негативную общественную реакцию на определенную тему. В основе этого механизма лежит идея альтернативного образа — враг представляется непохожим на вас: он другой национальности, другого вида, других умственных способностей, к тому же агрессивен — ничего хорошего от него ждать нельзя, т. е. акцентируются только отрицательные черты, а положительные утаиваются.

Широко известен также метод формирования стереотипов, эффективно управляющих всем процессом восприятия информации. Психологически процесс восприятия включает определенную подгонку нового явления под устойчивую общую формулу (стереотип). Поэтому пресса стандартизирует сообщение и особым образом подводит информацию под стереотип или общее мнение. Человек должен воспринимать сообщение без усилий и безоговорочно, без внутренней борьбы и критического анализа. С помощью стереотипов легко манипулировать сознанием человека, поскольку они тесно связаны с жизнедеятельностью общества в целом и конкретных групп людей в частности.

Кара-Мурза выделяет среди современных российских стереотипов идею «обделенного народа», «страх голода», «антигосударственность». У американцев существуют свои стереотипы: «американская мечта» об успехе простого человека, каждый мальчик мечтает стать президентом, человек должен «сделать сам себя» и т. д. Сегодня большинство исследователей указывают на связь стереотипов с гигантским влиянием СМИ, причем телевизионная информация выходит на передний план в формировании новых стереотипов. Например, современным российским стереотипом становится человек, ориентированный на успех, достижения, целеустремленный, рассчитывающий на свои собственные силы.

Весьма эффективным методом СМИ является мифотворчество, при котором мифы внедряются в сознание, влияют на чувства и поведение людей. Новые мифы создаются с помощью ярких эмоций, обращения к древним архетипам сознания («империя зла», «ось зла», «враги цивилизации», «враги демократии»). Событие, истинность которого люди не имеют возможности проверить, кажется им правдоподобным на основе модели мифа, а истинные факты зачастую воспринимаются как небылицы. Быстрому распространению мифов способствуют низкая информационная культура, склонность к некритическому восприятию действительности.

На политических переговорах важным методом влияния, позволяющим формировать общественное мнение, является имиджелогия — создание имиджей. Имидж создается путем акцентирования определенных деталей в образе политика, он всегда связан с воображением. Имидж дает реальную социально-психологическую установку, определяющую поведение людей по отношению к лидеру. Формируя имидж политиков, СМИ привлекают к нему внимание населения. Особенно запоминающимися выглядят яркие, оригинальные, даже эпатажные образы. Чтобы образ политика не стал «затертым», СМИ периодически представляют его в несколько ином свете, что часто вновь привлекает аудиторию.

Все перечисленные средства внушения оказывают серьезное влияние на человеческое сознание, заставляя человека действовать и думать определенным образом. Возникает закономерный вопрос: почему люди так легко поддаются манипулированию? Как справедливо отмечает Й. Шумпетер, большинство людей не склонно тратить на изучение политических проблем много усилий, и рядовой гражданин отводит политике меньше времени, чем на партию в бридж. Все это объясняет типичную ситуацию: как только обычный гражданин начинает рассуждать о политике, он опускается на более низкий уровень умственной деятельности, поскольку в политике он некомпетентен — его мышление становится ассоциативным и аффективным, и в результате, согласно Шумпетеру, «человек вновь становится дикарем».

Многие известные ученые являются активными противниками использования манипулятивных технологий СМИ. Например, Э. Фромм настаивал на том, чтобы «запретить все методы "промывания мозгов", используемые в промышленной рекламе и политической пропаганде». Менее категоричны американские политологи Р. Фишер и У. Юри, которые призывают разоблачать, выносить на обсуждение и тем самым нейтрализовывать манипулятивные приемы на переговорах. Пожалуй, вторая позиция сегодня выглядит более реалистичной, поскольку информационные технологии стали частью нашей политической жизни и их уже невозможно запретить.