Социология: учебное пособие

Преступление всегда свидетельствует о дисгармонии в отношениях человека с миром, о серьезном разладе между ним и социумом. Подобные дисгармония и разлад не позволяют сознанию преступника пребывать в уравновешенном состоянии хорошо отлаженной и верно ориентированной системы. Напротив, оно неизбежно становится ареной всевозможных коллизий.

Внутреннее "Я" обладателя криминального сознания не рассыпается в нечто хаотическое только потому, что его пронизывают смысловые нити контроверз-антиномий. Они выполняют роль несущей конструкции, и поэтому индивидуальное самосознание предстает в виде не хаоса, не космоса, а хаосмоса.

Понятие хаосмоса, пришедшее в гуманитарный лексикон гораздо позднее, уже в XX веке, благодаря английскому писателю Д. Джойсу, позволяет достаточно точно охарактеризовать то состояние, в котором пребывает криминальное сознание.. В данном случае это срединное между порядком (космосом) и хаосом состояние полураспада ценностных и нормативных структур.

Обладатель внутреннего хаосмоса — это герой антроподицеи, вообразивший себя стоящим выше всего сущего и увидевший перед собой необычайно раздвинувшееся пространство свободы. Он обуреваем непомерной гордыней, которая в традиционной, теоцентрической картине мира и культуры занимает первое место в иерархии из семи смертных грехов. При этом грех превратился в доблесть, а доблестью стало считаться высокомерное пренебрежение абсолютными запретами и дерзкое своеволие, заставляющее разум оправдывать все, что угодно, даже преступления. То, что казалось непреложным и незыблемым в прежнем, геоцентрическом микрокосме индивидуального "Я", теперь становится сомнительным и зыбким. Когда отвергаются абсолютные критерии, появляется шаткость в представлениях о добре и зле, должном и запретном, утрачивается истинное понимание человеческого предназначения. Воображаемая свобода от всеобщего нравственного закона заставляет смотреть на всех тех, кто подчиняется ему, как на существ низшего разряда.